Глава первая (Часть 2)

Словно он ходил в школу, он ходил в компанию, он возвращался домой ужинать, а отец был в компании.

Целый день, кроме случайных встреч по дороге, они даже словом не обменивались.

— Сяо Янь.

Ван Фан положила лекарство от простуды на стол в его кабинете: — Выпей лекарство и хорошенько поспи.

— Угу.

Чжао Янь взял стакан воды, который протянула Ван Фан, и услышал, как она продолжила: — Тебе не о чем беспокоиться, твой отец… пей больше воды. Я говорила тебе взять зонт утром, а ты не взял, вот и промок!

— Мам, я уже такой большой, не стоит так обо мне беспокоиться.

Чжао Янь вытер волосы полотенцем и вошел в кабинет, громко хлопнув дверью.

Луч солнца пробился сквозь оконное стекло и упал прямо на лицо Чжао Яня.

Черты его лица были резкими, но не лишенными мягкости, линии света извивались, спускаясь к глубокой ямке на шее.

— Сяо Янь, тебе лучше?

Голос Ван Фан был слегка хриплым, очевидно, она долго плакала.

— Я в порядке, мам.

Глухой голос Чжао Яня донесся из-за двери.

— У меня еще дела. Завтрак на столе, если остынет, то… Ты ведь в этом семестре будешь жить в общежитии?

Чжао Янь поднялся из-за стола и задумчиво смотрел на пару воробьев на карнизе за окном, не слыша слов Ван Фан.

— Этот ребенок… — Ван Фан приложила руку ко лбу. Неизвестно, о чем она подумала, но невыразимая горечь поднялась из глубины сердца, медленно распространяясь по всему телу. Даже теплое солнце июльского полудня казалось таким холодным.

Дни шли за днями, и каникулы подходили к концу.

На поминальную службу Чжао Юньхуа пришло много людей. Они обнимались и плакали. Кто знает, искренне ли это было или просто показные слезы.

— Мам… — Чжао Янь поднял голову и посмотрел на мать, которая наклонилась, помогая ему собирать вещи: — Я буду приезжать к тебе по выходным. И еще, у тебя спина болит, не наклоняйся так часто… Я сам все сделаю.

Чжао Янь помог Ван Фан выпрямиться: — Я уже большой, можешь меньше беспокоиться.

Ван Фан улыбнулась и похлопала сына по плечу, вздыхая: — Мой сын действительно вырос!

Женщина перед ним уже не была такой бесчувственной, как раньше. На мгновение Чжао Янь почувствовал себя ребенком из обычной, благополучной семьи, где нет офисных интриг, лести от родственников и друзей, а есть только искренность друг к другу.

Четвертая средняя школа Яньбэя была основана более пятидесяти лет назад. Среди старших школ Яньбэя она считалась чуть выше среднего. Учебная среда там была довольно спокойной, вдали от центра города.

Помимо прочего, кампус был построен очень внушительно: две бронзовые статуи Конфуция и Эйнштейна стояли у передних и задних ворот соответственно, ворота школы были величественными и впечатляющими, вдоль стен были посажены зеленые насаждения, перед каждым зданием высажен ряд ив, а самым примечательным было огромное, старше самой школы, неизвестное дерево за клумбой.

В начале учебного года было особенно оживленно, особенно в административном здании.

— Учитель Ван, списки классов готовы!

Молодая учительница положила список учеников на стол учителя Ван и сказала: — Один отличник, один заводила. Интересно, какая химическая реакция произойдет?

— Ого!

Учитель Ван взяла список, просмотрела его несколько раз и пришла к выводу: — Оценки этого заводилы довольно высокие, в первой двадцатке. Заводилы с высоким IQ встречаются нечасто. Я уверена, если он подтянется, то войдет в первую десятку!

— Сестра Ван, во всем классе всего тридцать с лишним человек, твоя первая двадцатка слишком расплывчата… — сказала учительница, сидевшая по диагонали напротив нее, заваривая кофе. — У тебя еще слишком мало опыта преподавания, раз ты возлагаешь надежды на такого ребенка.

— Я думаю, — Ван Сяоянь посмотрела на гору личных дел на столе, — на самом деле, это неплохо.

Учительница рядом разорвала пакетик кофе, наливая его в чашку, и сказала: — Если бы его распределили в мой класс, я бы рано или поздно сошла с ума. Тот самый, его отец — Чжао Юньхуа, председатель Группы Чжао в городе А. В средней школе он постоянно устраивал проблемы. Самый серьезный случай был, когда его подкараулили хулиганы из другой школы. Он справился с несколькими, но в итоге получил ножевое ранение и пролежал в больнице около месяца!

— Ты только и можешь, что хвастаться.

Учитель, смотревший видео напротив, поднял глаза и наконец задержал свой взгляд на оживленной дискуссии: — Я слышал, Чжао Юньхуа употреблял наркотики и поэтому присвоил государственные средства, украв несколько миллиардов!

— Что-что?!

Разбросанные по кабинету учителя один за другим окружили их, выглядя как дети, жаждущие знаний.

Ван Сяоянь слегка поморщилась от отвращения, резко встала из толпы и бросила ручку на стол: — Не переходите черту! Как бы там ни было, он мой ученик. Даже если в интернете про него пишут что угодно, вы не общались с ним лично, чтобы так легко делать выводы и выносить этому ребенку смертный приговор. Как вам не стыдно называться учителями?!

Учительница Сяоянь — новая учительница, пришедшая несколько лет назад, ей чуть больше двадцати. Однажды ей удалось за последние сто дней вывести класс, занимавший последнее место по успеваемости, на первое место во всей школе. Этот поступок действительно заставил многих нервничать, ведь школа очень строго контролировала учебный процесс, и отбор шел напряженно. К счастью, Ван Сяоянь умела разговаривать, и с окружающими у нее были неплохие отношения. На этот раз ее гнев, похоже, был не шуткой.

Все вокруг вздыхали. Учитель Вэйцзе, смотревший видео напротив, тяжело вздохнул: — Ты все же должна уметь слушать мнения других, не запирайся в своем маленьком мирке, так легко стать самонадеянной.

Ван Сяоянь взяла документы, вышла из кабинета на высоких каблуках, придерживаясь принципа «с глаз долой — из сердца вон».