Женщины — удивительные создания.
Если женщина одна дома и увидит таракана, она вряд ли закричит, а скорее постарается тихонько от него избавиться.
Ведь если дома никого нет, кричать бесполезно!
Но если дома кто-то есть, она будет кричать так, будто хочет сорвать голос.
Именно в такой ситуации сейчас оказалась Цзян Суюнь. Как бы яростно она ни дралась с Ван Цайцинь, она не издала ни звука. Но стоило появиться Хо Ляньчэну, как Цзян Суюнь почувствовала нестерпимую боль.
Хо Ляньчэн увидел, что Ван Цайцинь не только не отпустила мать, но и вцепилась еще крепче. Уголки его губ приподнялись в холодной усмешке.
— Отлично. Раз вторая тетя не собирается отпускать, тогда я начинаю считать. Раз… два…
Его голос был жестким, с нескрываемой угрозой. Хотя Ван Цайцинь все еще держала Цзян Суюнь за волосы, ее рука дрожала, как осиновый лист!
Но, несмотря на ужас, она упрямо не разжимала пальцев.
Цзян Суюнь казалось, что вот-вот лишится клока волос. Она уже подумывала сдаться первой.
Но в следующий миг Хо Ляньчэн схватил руку Ван Цайцинь, которой та держала Цзян Суюнь за волосы, и с хрустом вывихнул ей запястье.
— А-а-а… — Ван Цайцинь разжала руку после пронзительного крика.
Вероятно, не ожидая, что Хо Ляньчэн действительно пойдет на такую жестокость, Цзян Суюнь тоже испугалась. Когда Ван Цайцинь отпустила ее волосы, она тоже разжала хватку на ее ухе.
Ухо Ван Цайцинь пылало, на лбу снова выступила кровь, а теперь еще и вывихнутая рука — от боли она заголосила: — Третий, ты же не досчитал до трех?!
Хо Ляньчэн приподнял бровь: — Я считал, вторая тетя. Разве вы не слышали?
— Врешь! Ты не считал! Ты точно не считал! — Ван Цайцинь от боли уже несла какой-то бред.
— О, я забыл считать вслух!
Сказав это, Хо Ляньчэн поднял глаза и холодно посмотрел на Ван Цайцинь. Если бы не ее выходка во время чайной церемонии, Цинь Ваньвань не испугалась бы и не оказалась бы на волосок от смерти.
Он не стал бы просто так обижать женщину, но такую неразумную особу, как Ван Цайцинь, нужно было проучить.
— Управляющий Лю, отведите вторую госпожу к лекарю. Мама, пойдемте!
Сказав это, Хо Ляньчэн развернулся и пошел в дом.
Его жена только что очнулась, нужно было скорее вернуться и проверить, все ли с ней в порядке!
В детстве Хо Ляньчэну казалось, что отец слишком строг с матерью, поэтому он решил, что, когда женится, будет относиться к своей жене с большей заботой.
Ван Цайцинь увидела, что Хо Ляньчэн, ударив ее, собирается уйти, и тут же запротестовала. Она кричала сквозь слезы: — Хо Ляньчэн, стой! Ты сломал мне…
Услышав крики позади себя, Хо Ляньчэн действительно остановился. Он обернулся, пристально посмотрел на Ван Цайцинь насмешливым взглядом.
— У тебя просто вывих. Сходи к лекарю — и все будет хорошо. Но если ты продолжишь ныть, я обещаю, что переломаю тебе пальцы по одному!
Ван Цайцинь в ужасе распахнула глаза и тут же замолчала.
Увидев это, Хо Ляньчэн повернулся и продолжил идти к комнате новобрачных.
На самом деле, он мог бы вправить вывих, но…
Он!
Не!
Хотел!
Цзян Суюнь, увидев, что Хо Ляньчэн уходит, быстро последовала за ним. Ей нужно было кое-что у него спросить!
— Третий, зачем ты сломал ей руку? Если об этом узнают, люди скажут, что ты не уважаешь старших!
— Чего бояться? Я не собираюсь становиться чиновником, и мне не нужно искать жену. Пусть болтают, что хотят!
Хо Ляньчэн говорил с безразличным видом. Цзян Суюнь нахмурилась. Она быстро подошла и преградила ему путь.
— Подожди, мама хочет кое-что спросить.
— Мама, спрашивайте.
Цзян Суюнь огляделась по сторонам, убедилась, что никого нет рядом, и, понизив голос, спросила: «Несколько лет назад из армии приходили вести о твоем ранении. Говорили… говорили, что у тебя там… не работает. Скажи честно, это правда?»
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|