Глава 13. Неужели я тебе больше не нужна? (Часть 2)

— Почему? — спустя долгое время нерешительно произнёс Хань Шаннин.

— Ты веришь, что я люблю тебя? — с улыбкой спросила Яо Вэй в ответ, её взгляд был смелым и страстным.

Гу Янь, услышав эти слова, удивилась, но потом поняла, что это вполне логично.

В отличие от высокого и красивого Ли Лояня, Хань Шаннин был худым и стройным, но при этом излучал силу и стойкость. У него были красивые черты лица, и в нём чувствовалась какая-то взрослость и бунтарский дух, которого не было у других учеников. В сочетании с его природной угрюмостью он выглядел опасно и притягательно.

Хань Шаннин не ответил, лишь смотрел на неё затуманенным взглядом. Сейчас его было особенно трудно понять.

Отреагировал Ли Лоянь. Его лицо мгновенно помрачнело.

— Вот почему ты сказала, что хочешь сначала попробовать быть со мной друзьями? — спросил он сердито.

— Мне очень жаль, но я могу быть только твоим другом, — извинилась Яо Вэй, но в её голосе не было ни капли сожаления. Она даже не посмотрела на Ли Лояня, её взгляд был прикован к Хань Шаннину, она не хотела упустить ни малейшего изменения в его выражении лица.

Но выражение лица Хань Шаннина не изменилось. На его угрюмом, но притягательном лице вообще не было никаких эмоций.

— Хорошо! Прекрасно! — бросив эти слова, Ли Лоянь сердито ушёл.

— Ли Лоянь! — Гу Янь шагнула вперёд, собираясь побежать за ним, но потом вспомнила, что не может оставить Хань Шаннина, и остановилась.

— Почему ты молчишь? — спросила Яо Вэй.

Тогда Хань Шаннин медленно встал и, как ни в чём не бывало, подошёл к Гу Янь. Он вдруг слегка улыбнулся ничего не понимающей девушке, протянул руку и обнял её за талию.

Гу Янь инстинктивно хотела отстраниться, но, поняв замысел Хань Шаннина, сдержалась.

— Ты ещё не поняла? — Хань Шаннин обернулся и равнодушно посмотрел на Яо Вэй.

Гу Янь, подыгрывая ему, слегка улыбнулась, и в её улыбке было извинение.

— Прости, ты ошиблась.

— Ты врёшь! — в отчаянии закричала Яо Вэй. — Я спрашивала Ли Лояня, вы не встречаетесь…

На лице Хань Шаннина наконец появилось выражение нетерпения. Он холодно перебил её:

— И что с того? Как бы там ни было, мне нравится только та, которая сейчас рядом со мной. А ты меня не интересуешь.

Услышав эти слова, Гу Янь вдруг почувствовала тревогу, и её вежливая улыбка стала неестественной.

— Хань Шаннин! — Яо Вэй, привыкшая к всеобщему вниманию, никогда не сталкивалась с таким пренебрежением, и начала говорить, не подумав. — Чем я хуже этой высокомерной девчонки? — спросила она, и в её голосе слышались гнев и отчаяние.

— Повтори ещё раз, — Хань Шаннин угрожающе прищурился, и от него повеяло холодом.

Яо Вэй замолчала. Помолчав немного, она процедила сквозь зубы: «Ну ты и гад», — и развернулась, чтобы уйти. Перед этим она бросила на Гу Янь злобный взгляд.

Гу Янь ясно видела, что этот взгляд говорил: «Я так просто не сдамся!»

«И откуда в нашей школе такие берутся?» — подумала она про себя.

Но потом она вспомнила, что в этом мире всё возможно, и чему тут удивляться!

Придя в себя, она поняла, что всё ещё находится в объятиях Хань Шаннина. Она резко отстранилась и, стараясь говорить непринуждённо, сказала:

— В следующий раз, когда тебе понадобится моя помощь, предупреждай заранее. Если не можешь сказать прямо, придумай какой-нибудь знак. Не надо так, как сегодня, я чуть с ума не сошла. Пойдём, проведаем Ли Лояня. Интересно, как там этот гордец… — она вдруг стала очень болтливой, говорила без умолку, развернулась и пошла.

Но кто-то схватил её за руку, несильно, но крепко.

Она замолчала, глубоко вздохнула, повернулась и серьёзно посмотрела на Хань Шаннина.

Лучи заходящего солнца играли радугой на его каштановых волосах, а затем окрашивали его лицо в светло-золотистый цвет, тёплый и нежный. Он опустил голову, и пряди волос, падающие на лоб, отбрасывали широкую тень, закрывая его глаза.

Гу Янь не видела выражения его лица.

Хань Шаннин продолжал стоять, опустив голову, не глядя на Гу Янь и не отпуская её руку. Он тихо спросил:

— Ты когда-нибудь думала, что я могу любить тебя по-настоящему?

Солнечный свет вдруг стал холодным, потеряв своё тепло. Гу Янь помолчала, а потом с трудом произнесла:

— Шаннин, не шути так.

— Я не шучу. Это ты боишься посмотреть правде в глаза, не так ли? — Хань Шаннин поднял голову и посмотрел на неё. Его взгляд был глубоким.

— Шаннин… — Гу Янь хотела что-то сказать в своё оправдание, но Хань Шаннин мягко, но твёрдо перебил её.

— Я действительно люблю тебя. С того момента, как ты заплакала из-за меня, — Хань Шаннин пристально смотрел на неё.

Когда он смотрел на кого-то серьёзно, его глаза были очень красивыми, словно глубокое ночное небо, усыпанное звёздами.

Но Гу Янь вдруг почувствовала, как все яркие краски разом исчезли, оставив лишь старый чёрно-белый снимок. Холодный ветер пронизывал её насквозь.

«Только бы не это, Шаннин, зачем ты это сказал?

Разве ты не знаешь, что, как только эти слова будут произнесены, всё будет разрушено, как разбитое зеркало, которое, как ни старайся склеить, уже не будет таким, как прежде?

Мы уже не сможем вернуться назад».

Лицо Гу Янь становилось всё печальнее. Не смея больше смотреть в эти глаза, похожие на ночное небо, она опустила голову и долго молчала.

— Почему ты молчишь? — не дождавшись ответа, спросил Хань Шаннин.

Гу Янь не знала, что ему ответить.

Она не хотела лгать и не хотела тянуть с ответом.

Но как найти в себе силы, чтобы сказать «нет», чтобы ранить этого друга, который так много пережил?

Как только эти слова будут произнесены, пути назад уже не будет.

— Ответь мне! — Хань Шаннин вдруг повысил голос, и от этого звука даже ветер задрожал. В его голосе слышались отчаяние, решимость и непреклонность.

Гу Янь почувствовала, как его рука больно сжала её запястье. Подняв голову, она увидела, что в глазах Хань Шаннина словно горит огонь, и даже звёзды в этом небе кипят.

Она вдруг поняла, что этот упрямый и стойкий человек во что бы то ни стало добьётся ответа, даже если этот ответ причинит ему боль.

Она наконец решилась ответить. Её лицо было спокойным, но решительным.

— Шаннин, у нас ничего не получится. Я не могу тебя полюбить, — тихо сказала она, глядя, как взгляд её собеседника постепенно холодеет, становится пустым и безжизненным. Но она не могла найти слов утешения.

Хань Шаннин бессильно отпустил её руку. На его губах появилась печальная улыбка.

— Да, у такого человека, как я, без будущего, нет права на любовь, — сказал он, затем молча развернулся и медленно ушёл.

Гу Янь шевельнула губами, но так и не смогла произнести ни слова.

Она ранила человека, которого меньше всего хотела обидеть.

Она смотрела, как Хань Шаннин уходит, и ей казалось, что печальный принц вернулся в свой безмолвный замок, тяжёлые деревянные ворота медленно закрылись, и их больше никогда не откроют.

Колючие розы вдруг разрослись, быстро оплетая облупившиеся стены и старые окна, слой за слоем, всё плотнее и плотнее, пока замок не погрузился во тьму, и никто больше не мог туда попасть.

А она стояла на безлюдном берегу, отделённая от него огромным расстоянием, так далеко, так далеко…

Глава 15. Утешение

Гу Янь нашла Ли Лояня в баре. Бар был небольшой, но с красивым названием.

Она проскользнула внутрь вместе с группой студентов и сразу увидела красивого юношу, сидящего за барной стойкой. Нет, наверное, его уже нельзя было так называть. Её юноша вырос, настолько вырос, что ей казалось, будто они всё больше отдаляются друг от друга, теряя былую близость и взаимопонимание.

Эти прекрасные воспоминания, словно насмехаясь над ней, проносились мимо, и, как бы она ни старалась, она не могла удержать их.

Девушка вздохнула про себя, подошла и, встав рядом с ним, тихо сказала:

— Пойдём домой.

Ли Лоянь не шелохнулся, лишь продолжал пить, глоток за глотком. Спустя долгое время он ответил:

— Ты иди, оставь меня.

Гу Янь, конечно же, не собиралась его бросать. Она упрямо стояла рядом, словно стебель красного сорго посреди бесплодной пустоши, который не гнётся под порывами ветра и песчаными бурями.

Постояв немного, она вдруг села и заказала очень крепкий напиток.

Когда она поднесла бокал к губам, Ли Лоянь остановил её. С хмурым лицом он сказал:

— Если не умеешь пить, не надо себя заставлять.

— Ты злишься на Шаннина? — серьёзно спросила Гу Янь, поставив бокал на стол.

Ли Лоянь вздохнул:

— Что ты! Просто я не знаю, как теперь с ним общаться. Если уж на кого-то и злиться, то на Яо Вэй. Она всё это время мной пользовалась. Даже думать об этом противно.