Он из богатой семьи (Часть 2)

— Но это же не дискриминация… — начал было Цзян Хуай.

Но отец Дин Цзыюань махнул рукой, не давая ему продолжить. На его лице было написано отвращение. Он явно был недоволен и спором, и самим Цзян Хуаем.

Было очевидно, что Цзян Хуай не подходит на роль жениха для его драгоценной дочери.

И уж тем более не станет зятем семьи Дин.

Ужин закончился на неприятной ноте. Дин Цзыюань хотела поехать обратно в университет вместе с Цзян Хуаем, но отец не позволил.

— Завтра утром тебя отвезет водитель. Мне нужно с тобой поговорить.

Дин Цзыюань хотела возразить, но Цзян Хуай остановил ее взглядом. Ей пришлось проводить его до ворот.

Стоя под фонарем у кованых ворот, Дин Цзыюань заметила, что Цзян Хуай побледнел.

— Что с тобой, Цзян Хуай? Тебе плохо?

Цзян Хуай вдруг прижал ее к себе.

— Прости… Цзыюань… Я не смог понравиться твоим родителям… — его голос дрожал.

У Дин Цзыюань сжалось сердце от боли.

«Что он говорит? Как тяжело ему дались эти слова… Это я должна просить прощения. Если бы не я, тебе не пришлось бы терпеть такое отношение моих родителей. Я могла бы все сделать лучше, но я все испортила».

— Нет, не говори так…

— Но, Цзыюань, — перебил ее Цзян Хуай, пристально глядя на нее, — я все равно хочу сказать тебе…

— Что?

— Я люблю тебя.

С этими словами Цзян Хуай прижал Дин Цзыюань к стене и страстно поцеловал.

Когда Цзян Хуай вернулся в общежитие, все уже спали.

Он тихонько вышел умыться, а вернувшись, услышал, как Фан Шуцяо кашляет.

Он поставил таз и подошел к нему. Фан Шуцяо не спал.

— Извини, разбудил?

— Ты же говорил, что сегодня не вернешься? — Фан Шуцяо покачал головой.

— Я ушел раньше. Заезжал к Цзыюань.

— Понятно.

Фан Шуцяо сел на кровати. Лежа, кашлять было больнее.

Цзян Хуай в темноте налил ему воды и потрогал лоб.

— Кажется, у тебя жар. Что случилось?

— Ничего, я уже выпил лекарство.

— Тогда ложись спать. И завтра сходи к врачу.

— Хорошо.

Цзян Хуай забрал у Фан Шуцяо пустой стакан, поставил его на стол и уже собирался лечь, как вдруг вспомнил что-то.

Он протянул Фан Шуцяо белый бумажный пакет.

— Это тебе от Цзыюань.

От Дин Цзыюань?

Сердце Фан Шуцяо забилось чаще.

— Что это?

Он не хотел смотреть, что внутри, при Цзян Хуае. Он боялся, что не сможет скрыть свою радость.

— Одежда, — спокойно ответил Цзян Хуай. — Дорогая. Она и мне кучу всего надарила. А это специально для тебя выбрала.

Специально для него?

Он обрадовался, но тут же почувствовал укол стыда.

На самом деле это просто случайность. Она подарила ему эти вещи только потому, что он друг Цзян Хуая.

Фан Шуцяо тихо поблагодарил его и положил пакет на край кровати.

Цзян Хуай забрался на свою кровать.

В комнате стало тихо. Лунный свет, проникавший сквозь окно, падал на стену, рисуя тени листьев.

Снова послышался размеренный храп Да Пана.

— Шуцяо, ты знаешь, что семья Цзыюань очень богатая? — вдруг спросил Цзян Хуай.

— Да?

— Ага. И хотя она из богатой семьи, она совсем не избалованная.

— Да.

— Нужно сказать спасибо ее родителям за такое воспитание.

— Наверное.

«Странно. Зачем он вдруг заговорил об этом? Неужели он познакомился с родителями Дин Цзыюань? Хотя, он же сказал, что был у нее дома».

Что-то тут не так.

Фан Шуцяо не смог сдержать любопытства.

— Цзян Хуай?

— А?..

— Ты спишь?

— Угу…

Цзян Хуай зевнул. Казалось, он очень устал.

Фан Шуцяо решил не спрашивать.

Он посмотрел на пакет у изножья кровати и вздохнул.

«Дин Цзыюань, зачем ты подарила мне эти вещи? Я же не смогу их носить. Я не Цзян Хуай, я не имею права принимать от тебя подарки. Если ты узнаешь о моих чувствах, ты будешь смеяться надо мной. Все будут смеяться. Я такой жалкий, мне место только в темном углу».

В груди кольнуло. Фан Шуцяо укрылся с головой одеялом, чтобы заглушить кашель и не разбудить соседей.

В тот момент он не знал, какую боль испытывал Цзян Хуай.

Он знал только одно: с этого дня он будет избегать Дин Цзыюань. Ради Цзян Хуая, ради Дин Цзыюань и ради себя. Он не должен обольщаться ее вниманием. Ее улыбки, ее забота — все это не для него. Если он будет на что-то претендовать, это плохо кончится для всех.

Ночью у Фан Шуцяо поднялась высокая температура. В бреду он видел, как его мать трагически погибла на улице.

Это было результатом ее стремления к недостижимому.

На следующий день он не смог встать с постели.