— Кажется, все еще что-то не так, но что именно? — Чжун Сыхуэй осматривала Дин Сяокэ с ног до головы.
Дин Сяокэ опустила голову, посмотрела на свою одежду, а затем оценила общий эффект в зеркале. Это было несравнимо лучше, чем ее прежний наряд, и она не видела, что еще можно улучшить.
Единственное, что осталось улучшить, это ее собственная "основа" — сама Дин Сяокэ.
Хотя она, Дин Сяокэ, не считалась красавицей, она никогда не думала расставаться с лицом, которое было с ней двадцать лет.
— Я знаю! — Глаза Чжун Сыхуэй вдруг загорелись.
Неужели она собирается заставить меня лечь под нож? Подумав об этом, Дин Сяокэ отступила назад, махая руками: — Я... я... я не буду делать пластическую операцию.
Чжун Сыхуэй не ответила Дин Сяокэ, но и не отрицала.
От этого Дин Сяокэ почувствовала себя еще более растерянной.
Дин Сяокэ отступала шаг за шагом, а Чжун Сыхуэй, прищурившись, наступала, обнаглела, пока не загнала Дин Сяокэ в тупик, откуда не было выхода.
— Я... я... я не Линь... — Дин Сяокэ внутренне выругалась. Как звали парня Чжун Сыхуэй? Она не могла вспомнить, и имя застряло у нее в горле.
Ой, почему она в такой момент думает о том, как зовут парня Чжун Сыхуэй?
Поза, в которой они сейчас находились, была довольно двусмысленной даже для пары мужчины и женщины, не говоря уже о двух женщинах. Помимо двусмысленности, было еще и неловко.
Не дай бог, кто-нибудь подумает, что они лесбиянки, какой позор!
Дин Сяокэ вспомнила вчерашнюю ситуацию и испугалась еще больше. Неужели она... Эх, неудивительно, что она так беззаботно относилась к нему.
Может быть, тот Линь... тоже гей?
Отчуждение, безразличие между ними, все вчерашнее в этот момент словно обрело разумное объяснение, стало ясным.
Так и есть.
Она так и знала, что в этом мире не может быть такого почти идеального человека.
Чем больше Дин Сяокэ думала, тем более убедительным ей это казалось.
Неважно, что Чжун Сыхуэй лесбиянка, Дин Сяокэ не дискриминировала их гомосексуализм, но зачем ей тащить ее за собой?
Дин Сяокэ горько жаловалась.
Красивое лицо Чжун Сыхуэй приблизилось, отчего Дин Сяокэ крепко зажмурилась.
— Мечтай! Ты хочешь, а я нет!
Быстро выброси из головы все эти беспорядочные мысли.
Чжун Сыхуэй легонько ударила Дин Сяокэ по голове.
Дин Сяокэ, потирая голову, сказала: — Сыхуэй, ты и правда можешь так ударить.
Почему ей казалось, что все вокруг расплывчато и туманно? Она отчетливо помнила, что перед выходом из дома, чтобы выбрать одежду, специально надела очки.
Через некоторое время Дин Сяокэ заметила, что Чжун Сыхуэй машет ее очками в руке.
Чжун Сыхуэй без колебаний широким шагом вышла из торгового центра.
Дин Сяокэ гналась за ней: — Отдай очки!
— Если сможешь, возьми сама.
Чжун Сыхуэй покачала очками в руке.
— Эй, полицейским можно просто так издеваться над людьми?
Чжун Сыхуэй почувствовала озноб. Неужели Дин Сяокэ должна постоянно упоминать ее профессию?
— Выходи из машины, чего там застряла?
Машина Чжун Сыхуэй остановилась перед магазином оптики.
Что поделать, здесь она, Дин Сяокэ, была незнакома с местом и людьми, а это была территория Чжун Сыхуэй.
Дин Сяокэ с обидой шла за Чжун Сыхуэй.
Чжун Сыхуэй обернулась, и Дин Сяокэ снова надела свои очки. Она командным тоном сказала: — Выбрось, ужасно смотрится.
Ей оставалось только сказать "this is order".
Дин Сяокэ подумала про себя, что она не ее подчиненная.
— Мне самой это сделать?
Чжун Сыхуэй говорила явно угрожающим тоном.
Дин Сяокэ пришлось послушаться и снять очки.
— Вот так-то лучше. Ты что, думаешь, тебе все еще восемнадцать? Зачем притворяться "неформалкой"?
По выражению лица Чжун Сыхуэй Дин Сяокэ прочитала только четыре слова: "Вот так-то лучше".
Дин Сяокэ вдруг почувствовала себя Барби в руках Чжун Сыхуэй, которую та наряжает по своему усмотрению.
Дин Сяокэ не только не чувствовала отвращения, но даже считала, что новый образ, который она для себя создала, неплох.
Возможно, раньше она была слишком ленива и небрежна в уходе за собой.
Дин Сяокэ наклонилась над прилавком, рассматривая оправы, и, указывая пальцем на черепаховую оправу, сказала продавщице: — Покажите мне эту.
Дин Сяокэ надела очки, посмотрела на себя в зеркало и самодовольно улыбнулась, про себя радуясь, что на этот раз ее не назовут "неформалкой".
— Дин Сяокэ!
Голос Чжун Сыхуэй повысился на децибел.
Чжун Сыхуэй так и хотелось скрежетать зубами. Дин Сяокэ и правда была безнадежной.
Дин Сяокэ с недоумением посмотрела на Чжун Сыхуэй. Она что-то сделала не так?
— Эта модель очень хороша... разве нет?
Неужели у нее и правда такой плохой вкус?
Дин Сяокэ перевела взгляд с лица Чжун Сыхуэй на лицо продавщицы, словно спрашивая: "А вы как думаете?"
Продавщица поняла намек, улыбнулась и начала перечислять преимущества этой оправы: — Эта оправа не только благородна и элегантна, но и...
Под убийственным взглядом Чжун Сыхуэй продавщица плотно сжала губы.
Это... это... это же явная угроза!
Даже продавщица, которая только что была на ее стороне, под страхом перед Чжун Сыхуэй теперь переметнулась.
Раз уж чем больше говоришь, тем больше ошибаешься, лучше молчать.
Так она точно не ошибется.
Дин Сяокэ замерла на месте, ожидая дальнейших указаний от мадам.
— Иди сюда.
Чжун Сыхуэй поманила Дин Сяокэ рукой.
Дин Сяокэ послушно подошла, как щенок.
— Выбрали? Это все?
Продавщица переспросила.
— Да, это все.
Говорила, конечно, Чжун Сыхуэй.
Продавщица разорвала упаковку.
— Сяокэ, надень их.
Когда Чжун Сыхуэй сказала это, в ее голосе чувствовалось высокомерие.
Дин Сяокэ показалось, что Чжун Сыхуэй похожа на большого злого волка, заманивающего маленького кролика, говорящего: "Маленький кролик, открой дверь".
У Дин Сяокэ сейчас была только одна мысль: сбежать.
Она так подумала и так сделала.
— Дин Сяокэ!
Вернись!
Чжун Сыхуэй очень хотелось узнать, из чего сделан мозг этой женщины, она с трудом подавила желание выругаться.
Не успела Дин Сяокэ выйти из магазина оптики, как врезалась в стену.
Она только смотрела назад, чтобы убедиться, что Чжун Сыхуэй не гонится за ней, и совсем не обращала внимания на дорогу впереди.
По ее впечатлениям, до выхода должно было быть еще далеко.
Дин Сяокэ врезалась, конечно, не в выход, а в человека.
Человек разговаривал по телефону и, естественно, не ожидал, что кто-то вдруг выскочит.
Дин Сяокэ, потирая ноющий нос, подняла голову: — Опять ты!
Дин Сяокэ не знала, чем она обидела этого человека. Она воспользовалась им, и он воспользовался ею в ответ.
Они были квиты.
Почему он снова без всякой причины вышел и все испортил?
— Быстро поймайте ее!
Почему Чжун Сыхуэй говорила так, словно она была воровкой?
Неужели она слишком много ловила воров, и даже ее манера говорить изменилась?
S3
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|