Хлынувшая духовная энергия проникала сквозь поры, текла и бурлила в её меридианах, в конечном итоге собираясь в даньтяне и сжимаясь в маленький шарик.
Она восстанавливалась с поразительной скоростью.
Пока Лу Чжошуан совершенствовалась, ребёнок вместе со зверьком отправился на охоту.
Вернулись они только через два шичэня (четыре часа).
С богатой добычей он мельком взглянул на всё ещё медитирующую Лу Чжошуан и принялся обрабатывать принесённые продукты.
На этот раз на ужин был хого.
Даже котёл для бульона был самодельным.
При жизни это был морской краб размером с таз, который по неизвестной причине умер на пляже. Ребёнок нашёл его, снял панцирь и принёс вместе с сегодняшней добычей.
Большой краб, вероятно, и подумать не мог, что после смерти его панцирь используют в качестве котла.
Завершив последний большой небесный круг циркуляции духовной энергии, Лу Чжошуан медленно открыла глаза. Она с некоторым изумлением уставилась на гору разнообразных ингредиентов.
Тут было всё: то, что плавает в воде, летает в небе и бегает по земле.
Но как шести-семилетний ребёнок и пушистый зверёк размером с ладонь смогли добыть столько всего?
Неужели с помощью «львиного рёва» этого пушистика?
Размышляя, Лу Чжошуан снова перевела взгляд на ребёнка.
Чёрный, как уголь, дикарь исчез, а на его месте оказался чистенький, милый мальчик.
Когда Лу Чжошуан посмотрела на него, ребёнок как раз поднял голову. На этот раз его лицо было чистым, и ничто не отвлекало внимание Лу Чжошуан.
Спустя столько времени Лу Чжошуан наконец смогла разглядеть его полностью.
Шести-семилетние дети обычно похожи друг на друга: пухлые щёчки-булочки и большие, ясные глаза.
Но этот ребёнок был другим. Он был невероятно красив.
Это была не та миловидность круглоголовых и круглоглазых малышей. Его черты лица и овал были на удивление изящны, словно у фарфоровой куклы.
Однако даже самая красивая внешность не могла изменить того факта, что он был проказником.
Подумав об этом, Лу Чжошуан снова рухнула на землю, мысленно вздохнув: «Ах, всё-таки лежать удобнее всего».
Ребёнок молча смотрел на распластавшуюся на земле Лу Чжошуан. Она же игнорировала его взгляд, продолжая неподвижно лежать.
Посмотрев на неё некоторое время, ребёнок вдруг ни с того ни с сего спросил:
— Как тебя зовут?
Лу Чжошуан не знала, зачем он вдруг спросил её имя. Ей совсем не хотелось его называть, особенно имя «Лу Чжошуан».
Поэтому она ответила:
— Сестра.
Ребёнок: «…»
Этот ребёнок всё же был не обычным. Он быстро вернул себе прежнее раздражающее выражение лица и с фальшивой улыбкой сказал:
— О, так та тётя там~ Пора вставать и работать.
Услышав слово «тётя», Лу Чжошуан резко подняла голову. Ребёнок самодовольно улыбался ей:
— Обижать детей — это не по-взрослому, тётя.
Лу Чжошуан безразлично поднялась с земли.
«Ладно», — подумала она.
В конце концов, она взрослая и не станет опускаться до его уровня.
Однако всё последующее время она только и делала, что подкалывала его.
Ребёнок нарезал мясо.
Она, рубившая кости неподалёку, высунула голову:
— А ты, Сяо Гуй, неплохо владеешь ножом для своего возраста.
Ребёнок не обратил на неё внимания, продолжая нарезать мясо.
Лу Чжошуан назойливо бубнила ему на ухо:
— Ай-я! Этот кусок толще предыдущих! Ну что ж ты, Сяо Гуй, даже похвалу принять не можешь!
Движения ребёнка на мгновение замерли, он чуть не порезался.
Мяса всё равно было уже достаточно на двоих, поэтому он отложил нож и пошёл проверить бульон, кипевший в крабовом панцире-котле.
Лу Чжошуан тоже подошла посмотреть. Аромат давно свёл её с ума. Если даже полуготовый бульон пах так восхитительно, каким же вкусным будет готовый суп?
Суп в крабовом котле булькал.
Бульон был густым, в нём варилось три вида мяса на кости. Не прошло и времени горения палочки благовоний, а он уже стал молочно-белым.
Ребёнок осторожно помешал в котле лопаткой, сделанной из ракушки и ветки. Морская рыба, которая готовится быстрее всего, уже разваливалась. Ребёнок поспешно выловил кости и кусочки мяса, а затем бросил в бульон несколько промытых грибов.
Лу Чжошуан, улучив момент, снова вставила:
— Сяо Гуй, а твоя мама знает, что ты так хорошо готовишь?
Ребёнок поднял на неё глаза, плотно сжав губы, но по-прежнему не собирался отвечать.
Но от Лу Чжошуан так просто было не отделаться. В каждую следующую фразу она умудрялась вставить «Сяо Гуй», беспрестанно бормоча, словно демоническую мантру.
В конце концов, ребёнок не выдержал. Он недовольно сказал:
— Меня зовут не Сяо Гуй, у меня есть имя.
Лу Чжошуан с каменным лицом ответила:
— О, наконец-то не выдержал, Сяо Гуй.
Ребёнок был так зол, что готов был драться:
— Я же сказал, у меня есть имя! Не смей больше называть меня Сяо Гуй!
Лу Чжошуан:
— Хорошо, Сяо Гуй с именем.
— Меня зовут Фу Чэн.
Лу Чжошуан, словно безэмоциональный робот-повторюшка, протянула:
— М-м-м~~ Фу Чэн Сяо Гуй, Сяо Гуй Фу Чэн.
Фу Чэн: «…»
Он больше не хотел иметь дела с этой бесстыжей взрослой.
Но мысль о том, что он так проиграл, не давала ему покоя. Он снова сердито уставился на Лу Чжошуан:
— Я сказал тебе своё имя, а ты ничего не сказала. Это нечестно.
Судя по его настрою, он собирался докопаться до сути.
Лу Чжошуан не хотела продолжать этот спор, но и выдумать фальшивое имя с ходу не могла.
В замешательстве она снова взглянула на лежащий на земле труп змеи. Внезапно её осенило.
— А, зови меня просто сестра Бье Сучжэнь. Можешь и просто сестра Бье называть.
(Нет комментариев)
|
|
|
|
|
|
|
|