Слезы спрашивают цветы, цветы безмолвны

Что есть дух меча?

Не человек, не призрак, павший не на тот путь, навсегда вне цикла перерождений.

Тысячи лет, словно мгновение сна, когда пробуждаешься, сколько лиц еще можешь вспомнить...

Силуэты, стоящие плечом к плечу на Куньлуне, в Тяньюнчэне, смотрящие на море облаков; сколько перемен прошло с тех пор, но все еще осталась пара прекрасных теней... Оглянувшись, видишь, что мир снова изменился.

Бессмертные бесстрастны и лишены желаний, их жизнь почти бесконечна.

Кто сможет до конца понять все узы судьбы, что возникают за это время.

Величайшая прелесть Gu Jian Qi Tan в том, что она оставляет много пространства для размышлений.

Я однажды написала текст песни для Цзыиня и Хунюй:

Светлые рукава развевает ветер / Меч свистит в бескрайних облаках / Оглядываясь назад / Жизнь и смерть смотрят друг на друга / Словно сон

Сердце подобно морю, жизнь приходит и уходит / Знает боль любви / Но как забыть чувства

Одним мечом покоряет город / Холодная слива гордо противостоит инею / Тысячи лет проходят / Любовь и ненависть не отпускают / Остатки алого макияжа

Скрытый аромат наполняет рукава, опавшие цветы тоже печальны / Встретились поздно / Почему тоска так долга

С Пэнлая смотрят друг на друга / Фитиль погас, осенняя ночь холодна / Вздох безумной любви / Ласточки щебечут, возвращаясь / Дождь мочит окно

В бренном мире тихо поют мелодию Инь Юй, возвращающую аромат / Знают друг друга глубоко, желают быть вместе вечно

Что это за незнакомое ощущение? Ледяная вода капля за каплей проникает в поры кожи и в сердце. Не зная, как долго она спала, Хунюй, едва придя в сознание и открыв глаза, обнаружила себя погруженной в темно-силое озеро. Она не всплывала и не тонула, ее красные рукава медленно развевались вверх и вниз, словно плавники танцующей рыбы.

Легко дыша, она смутно видела над головой некий теплый свет, то ли есть он, то ли нет, расплывчатый... Было какое-то смутно знакомое дыхание... Она хотела разглядеть, но обнаружила, что тело не может пошевелиться.

Боль по всему телу от ядовитого огня... постепенно утихла в этой ледяной прохладе.

...Это... сон?.. Или двойные мечи разрушены, и я рассеялась за пределами Шести Миров...

Так вот что такое... рассеяние души?

Она думала, что исчезнет мгновенно и без следа, но не ожидала, что будет так... погруженной в незнакомом месте...

Внезапно она почувствовала пронзительную тоску и отчаяние.

Сразу же нахлынули воспоминания о прежней мучительной боли.

Пэнлай рухнул, горы обвалились, земля раскололась. Оуян Шаогун и Сюньфан умерли вместе, Инь Цяньшан выпил последний глоток вина перед смертью... Байли Тусу... Точно, Молодой Господин Байли!

Он использовал последние силы, чтобы отправить сначала Фан Ланьшэна, Сянлин и... меня... Он сказал, что через три дня его душа рассеется и никогда не войдет в цикл перерождений. Значит, сейчас уже...

Сестра Цинсюэ, она...

Тысячу лет назад, когда ее соплеменники трагически погибли, она сдерживалась и не проронила ни слезинки... Душераздирающая боль при вхождении живой души в меч уже стерла почти всю ее душевную и физическую боль.

Дух меча, не человек и не призрак, по сути, должен был лишиться семи эмоций и шести желаний, радости, гнева, печали и счастья, будучи лишь одухотворенным оружием.

Хунюй не помнила, как давно она не плакала...

Даже в момент прощания с ним она сохраняла спокойную и мягкую улыбку...

Перед глазами она увидела, как капли воды всплывают к поверхности, маленькие пузырьки, которые быстро исчезали.

В ее сознании всплывали молодые лица.

Маленькая Лин'эр, Ланьшэн, вы добрались до города Цинлун?.. Сестра Цинсюэ, Молодого Господина Байли больше нет, как ты справишься со всем этим... А еще...

...Хозяин...

Вероятно, сама она тоже не избежала последней беды. После того как Молодой Господин Байли телепортировал нас троих, со всех сторон был сильный огонь, Цзяомин окружили нас. Обезьянка и Маленькая Лин'эр, они ведь молоды, еще не оправились от мучительной боли расставания жизни и смерти. Я использовала свою последнюю духовную силу, чтобы с помощью магического массива телепортировать их обратно в город Цинлун. В момент их исчезновения я видела только группы окруживших нас Цзяомин и распространяющийся сильный огонь.

Я так хотела вернуться в Тяньюнчэн, чтобы быть рядом с тобой.

Не смогла увидеть тебя в последний раз... Все еще есть слова... которые я хотела тебе сказать...

Я... не смогла защитить Молодого Господина Байли...

Прости...

Сознание постепенно затуманилось, глаза медленно закрылись.

Хорошо, что хоть раз в жизни у меня была возможность сделать выбор самой. Как было бы хорошо, если бы существовало перерождение...

Неизвестно, сколько времени прошло. Хунюй смутно чувствовала, что вокруг становится все холоднее, тело постепенно легчало, звуки в воде колыхались то близко, то далеко, словно кто-то звал ее.

— Хунюй... Хунюй... Ты меня слышишь?

Она снова открыла глаза и увидела знакомую тихую, строгую темную комнату. Был уже глубокий вечер.

Хунюй огляделась: до боли знакомые подставки для мечей, ящики для мечей, зеленый стол, простые занавеси, а также мерцающий огонек в углу комнаты — Павильон Мечей Хозяина?

Она повернула голову и увидела того, кто звал ее — стоявшего рядом друга, древний меч Гуцзюнь.

Я не умерла... Сердце успокоилось... Я жива!

Радостно и тихо воскликнула: — Гуцзюнь...

Гуцзюнь был высоким и крепким, его плечи защищали древние бронзовые наплечники. Он тоже был духом меча.

— Хорошо, что ты очнулась. Я пойду скажу Хозяину.

— Подожди!

Я... как я здесь оказалась... Ведь я...

— Ты спала больше полумесяца.

— ...Что же произошло, Гуцзюнь, прошу, скажи мне.

Хунюй и Гуцзюнь имели одного Хозяина. Гуцзюнь постоянно находился рядом с Чжэньжэнем Цзыинем, тогда как Хунюй большую часть времени спала в темной комнате, поэтому у них было не так много возможностей для общения, но их отношения были неплохими.

Гуцзюнь был спокоен, немногословен и не очень разговорчив, но чрезвычайно предан Цзыиню.

Казалось, с последнего разговора двух духов меча прошло очень много времени.

Гуцзюнь помолчал немного, не зная, размышляет ли он или не решается сказать.

Спустя долгое время он медленно заговорил.

— Хозяин спас тебя и принес обратно.

— ...!

— Хозяин... не смог прийти на помощь в Пэнлай, и не успел спасти Молодого Господина Байли, но увидел тебя... в человеческой форме, с нестабильным телом меча... Он уничтожил Цзяомин и принес тебя обратно.

Но из-за слишком тяжелых ран, а также от ядовитого огня Тайцзы Чанциня, ты уже... не могла принять человеческую форму.

В конце он принудительно вернул тебя в форму меча. На мече уже появились трещины. Глава секты однажды сказал, что ты, возможно...

Хунюй задохнулась. Действительно, еще немного, и она бы навсегда осталась неспособной вернуться на Куньлунь.

Она повернула голову и посмотрела на древний меч Гуцзянь Хунъюй, ее вместилище — тело меча было целым, как прежде, погруженное в неизвестную жидкость, которая испускала холодное сияние, какого раньше не было.

Древний меч Гуцзянь Хунъюй был оружием древности, метод его ковки давно утерян. По логике, если он будет поврежден, возможности для восстановления больше не будет. Но...

Хунюй что-то поняла.

— Гуцзюнь, Хозяин... что-то сделал?

Гуцзюнь слегка кивнул, но не захотел продолжать.

Хунюй тоже не стала больше спрашивать. Если она не ошиблась, вода перед ней была Юйпошуй.

Это не обычный способ ухода за мечами... Его свойства и температура были чрезвычайно холодными... Один только ингредиент, нефритовый снежный лотос, трудно найти за тысячи ли. Его недостаточно даже для спасения человека, а использовать для спасения оружия... Хотя она не знала, что именно сделал Цзыинь, если бы это был просто Юйпошуй, он мог бы исцелить раны от ядовитого огня, но она сама замерзла бы от холода...

Внезапно у нее возникло дурное предчувствие, и сердце необъяснимо заболело.

— Гуцзюнь, где Хозяин?

Я сама пойду его искать.

— Хозяин... в резиденции Байли Тусу, где он жил в юности...

S3