Глава 9: Наказание

Чжун Аньлин посмотрел на помятый листок бумаги. Рисунок на нём был выполнен в несколько абстрактном стиле. Он как раз хотел спросить, не обезьяна ли это?

Но тут услышал слова Се Момо:

— Это я тебя нарисовала! Но мой ужасный сосед по парте выхватил рисунок и сказал, что это обезьяна!

Говоря это, она даже сжала кулаки от праведного гнева.

Бровь Чжун Аньлина дёрнулась. Ему вдруг показалось, что её сосед по парте в чём-то был прав.

Он немного помолчал.

— И из-за этого ты расцарапала ему лицо?

— А разве этого недостаточно?

Се Момо захлопала ресницами. Чжун Аньлин хотел сказать ей, что так поступать неправильно.

— Ты же девочка, не должна быть такой…

Се Момо тихо ждала продолжения. В этот момент Чжун Аньлин почему-то не смог выговорить нужных слов.

«Ладно, в конце концов, она сделала это ради меня».

— Ничего страшного. Спасибо тебе, рисунок очень красивый, — Чжун Аньлин слегка улыбнулся. Улыбка красногубого и белозубого красавца-мальчика обладала просто убойной силой.

Се Момо опустила голову и застенчиво пробормотала:

— Если тебе нравится, я буду часто тебя рисовать.

Брови Чжун Аньлина подскочили.

— Пожалуй, не стоит. Я бы хотел, чтобы ты тратила время на учёбу.

— О… — Се Момо улеглась на стол Чжун Аньлина и принялась за уроки. Их головы были совсем близко, Чжун Аньлин даже слышал её дыхание.

Оно пахло сладкой газировкой. Этот аромат был приятным, и Чжун Аньлин, сам не зная почему, вдруг покраснел. Он с досадой посмотрел на только что написанный ответ в своей тетради.

Как он мог ошибиться в такой простой задаче?

Он взял ластик, чтобы стереть ответ. В этот момент со двора донёсся шум — это Мама Се здоровалась с соседями.

Её громкий голос был отчётливо слышен в комнате. Се Момо вздрогнула и тихо спросила Чжун Аньлина:

— Можно я сегодня переночую у тебя?

Чжун Аньлин: ??? Это не очень хорошая идея.

Она понуро чертила кружочки в своей тетрадке. Её взгляд упал на стоявшую рядом недопитую бутылку газировки, и на лице вдруг появилось выражение смирения.

«Ладно, в конце концов, я уже выпила газировку. Жизнь удалась».

Чжун Аньлин, застигнутый врасплох этой мыслью, со сложными чувствами взял свою бутылку газировки:

— Тогда возьми и эту, допей.

— Не нужно. Ты же её никогда не пил? — «Какой хороший человек! Сам не пробовал, а мне так щедро уступает», — подумала Се Момо и ещё больше уверилась, что грядущее наказание того стоило.

Она быстро нацарапала несколько ответов в тетради, сунула её в рюкзак:

— Я пошла!

Чжун Аньлин не успел опомниться, как мимо него пронёсся вихрь. В воздухе, казалось, ещё остался сладкий запах газировки.

Чжун Аньлин, который с детства всегда аккуратно выполнял домашние задания, увидел, как Се Момо обошлась со своей работой, и усомнился: неужели так тоже можно?

Оказалось, он слишком много думал.

Дамоклов меч, висевший над Се Момо с самого конца уроков, всё-таки опустился. Мама Се сидела на диване и, заметив маленькую фигурку, осторожно заглядывающую в дверь, холодно фыркнула.

— Иди сюда.

Эти два коротких слова ясно выражали её недовольство. Се Момо, уловив настроение матери, подбежала к ней и положила рюкзак.

Затем она принялась усердно массировать маме ноги, крайне угодливо:

— Мама, ты, наверное, устала после работы?

— Знаешь, что мама устала, и всё равно доставляешь мне хлопоты! Совсем от рук отбилась, уже научилась издеваться над одноклассниками?

Рука Мамы Се взметнулась высоко вверх. Но, посмотрев на припавшую к её коленям дочку, она всё же сжалилась. Сила удара постепенно уменьшалась, пока не превратилась в лёгкий шлепок по спине Се Момо.

Се Момо потёрла спину. «Не больно», — подумала она.

Но всё же притворно вскрикнула пару раз, уткнулась в маму и замолчала, всем своим видом показывая: «Я очень расстроена, у меня депрессия».

Увидев это, Лао Се вмешался, чтобы сгладить ситуацию:

— Ладно, ладно, я всё выяснил. Нельзя во всём винить ребёнка.

Мама Се холодно фыркнула, ткнула пальцем в лоб Се Момо и начала свою длинную тираду.

Се Момо переглянулась с отцом и послушно слушала, как Мама Се вспоминала всё подряд: от давних историй времён её замужества до того, как пару дней назад Се Момо бросила носки в унитаз, из-за чего он засорился.

Се Момо увидела, что мама устала, и вовремя подала ей стакан воды, демонстрируя крайнюю услужливость.

Глядя на одинаковые выражения лиц отца и дочери, Мама Се рассмеялась сквозь слёзы.

— Ладно, ладно, сегодня я вас обоих прощаю. Что хотите на ужин?

— Давай яичницу с помидорами!

— Уроки сделала? Давай сюда, я проверю.

Се Момо вспомнила ответы, которые наспех написала:

— Ещё нет, ещё не закончила.

— А чем ты тогда занималась всё это время после школы? — глаза Мамы Се сверкнули. Всё, на этот раз даже Лао Се её не спасёт.

В итоге Се Момо всё-таки не избежала наказания.

Мама Се посмотрела на её домашнее задание и не смогла сдержать гнев:

— Три плюс пять равно два?

Она не сдержалась. Раздался громкий шлепок. У Мамы Се даже немного онемела рука.

Се Момо издала душераздирающий вопль, слёзы хлынули ручьём.

Лао Се стоял рядом и смотрел на неё с глубокой скорбью. В вопросах воспитания детей он был полностью на стороне Мамы Се.

В доме напротив Чжун Аньлин слышал время от времени доносившиеся из дома Се громкие вопли и беспокойно ёрзал на месте.

Папа Чжун никогда не видел его таким и поддразнил:

— Уже переживаешь?

— Что ты такое говоришь? — Чэнь Ли сердито посмотрела на мужа и успокаивающе сказала Аньлину: — Мне кажется, семья Се знает меру. Не волнуйся, я скоро схожу посмотрю.

Не успела она договорить, как снова раздался жалобный крик, сопровождаемый выговором Мамы Се:

— Кричи, кричи! Хоть горло сорви, всё равно бесполезно! Будешь знать, как драться с одноклассниками и не делать уроки! Сегодня ужина не получишь!

Члены семьи Чжун переглянулись. Папа Чжун посмотрел на жену:

— Знает меру?

Чэнь Ли стало жаль девочку:

— Ну, они воспитывают своего ребёнка, но это уж слишком жестоко. Лао Се мог бы и заступиться.

Не успела она закончить фразу, как увидела, что её сын молча направился к выходу.

— Эй, ты куда?

Как раз в тот момент, когда Се Момо казалось, что её жизнь погрузилась во тьму, снаружи послышался стук в дверь — настойчивый, но вежливый.

Для Се Момо это было спасением, настоящим благословением.

Мама Се перестала её ругать. Папа Се поспешно пошёл открывать дверь.

— Здравствуйте, дядя Се. Момо дома? Она забыла у меня свои вещи.

Чжун Аньлин сделал вид, что не заметил заплаканных красных глаз Се Момо и того, как она украдкой потирает ушибленное место, и вежливо поздоровался.