Глава 1. Пролог

Чжэнтун, четырнадцатый год, двадцать первый день второго месяца.

Ночь была безлунная, дул сильный ветер — самое время для убийств и поджогов.

В переулке Пипасян в Цзиньлине толстяк рухнул на землю. Он в ужасе широко распахнул глаза и, отчаянно перебирая короткими пухлыми ногами, пытался отползти назад, пока его огромное тело не врезалось в холодную белую стену. Бум! Отступать было некуда.

Этого человека звали Фу Юйчэнь, он был чиновником пятого ранга, чжуши из Министерства доходов Нанкина. Его семья и родной дом находились далеко, в Чичжоу. Год назад он прибыл в Цзиньлин на службу вместе с сыном.

Придворные чиновники, особенно из Министерства доходов, всегда рисковали быть обвинёнными в злоупотреблении властью и взяточничестве, но об угрозе для жизни слышать не приходилось. Однако этот год выдался неспокойным. С конца прошлого года с его коллегами из министерства один за другим случались несчастья. Люди из Бэй Чжэньфусы приезжали и уезжали, замяв дело и не смея проронить ни слова. Мог ли он подумать, что всего через два месяца настанет его черёд предстать перед Яньло, владыкой подземного мира!

В ночной тьме блеснул клинок, отливая холодным синим светом. Фу Юйчэнь вытаращил глаза так, что стали видны белки, и, словно дохлая рыба, уставился на смертоносное оружие, которое вот-вот отправит его на тот свет. Он выкрикнул четыре слова:

— Храбрый герой, пощади!

— Храбрый герой, пощади!.. Храбрый герой, пощади!!!

Он торопливо попытался сменить позу, чтобы преклонить колени и ударить челом, но стоявший перед ним молодой человек вдруг удержал его за плечи и, склонив голову набок, спросил:

— Спрошу ещё раз: где остальные счётные книги?

Бледно-лиловые полы его одежд неспешно ниспадали на землю. Убийца одной рукой держал нож, а другую положил толстяку на плечо. Он спокойно смотрел ему в глаза, и голос его был таким мягким, словно он пришёл забрать его душу.

Фу Юйчэнь от страха потерял голову и, задыхаясь от ужаса, повторял:

— Храбрый герой… кхэ-кхэ!

— Я очень спешу, — молодой человек прищурился, его голос внезапно стал низким, а твёрдая, как камень, рука мёртвой хваткой вцепилась в жирную шею. — Говори быстрее.

— Я… я… — жир сочился между холодных пальцев. Толстяк с трудом сделал пару вдохов, жалкий, как жирный кот, которого схватили за шкирку так, что на шее проступили складки. — Моя… моя жена у них в руках, я не могу сказать, не могу…

В следующее мгновение молодой человек резко выпрямился.

Толстяк подался вперёд, судорожно хватая ртом воздух. В душе у него промелькнула надежда: неужели стоящий перед ним человек сжалился?

Но не успел он и глазом моргнуть, как почувствовал холод на шее, а затем — как что-то тёплое потекло по ней. Он в панике вскинул обе руки, тщетно пытаясь зажать рану.

— Ты…

Он даже не заметил, как молодой человек нанёс удар. Тёплая, липкая кровь хлынула из раны под его ладонями, но на одежде убийцы не было ни капли. А душегуб, опустив узкие глаза, смотрел на него сверху вниз с презрением, будто глядя на дохлую собаку у дороги.

— Ты, чжуши пятого ранга, присвоил достаточно денег, чтобы твоей жене и сыну хватило на две жизни… — Луна склонилась к западу. Молодой человек без малейшего сожаления развернулся и ушёл. — Не жалей, отправляйся с миром.

Фу Юйчэнь закатил глаза и с глухим стуком упал на землю, обагрив её кровью.

— Добро и зло влекут последствия, месть свершу я сам, — тихо пробормотал молодой человек.

— Приняв страдания и радости, обрести мир на земле.

Кот у входа в переулок Пипасян мяукнул. Почуяв густой запах крови, он испуганно метнулся на стену дома. Маленький сын Фу Юйчэня, спавший в доме, не услышал этого звука, перевернулся на другой бок и продолжал сладко спать.