Глава 5 (Часть 1)

Глава 5

Цзин Яо молча открыла телефон и попросила маму срочно прислать ей в университет её драгоценные школьные учебники истории за три года.

Мама дорогая, слишком много информации, она не успевает всё объяснить!

— Может, сначала сверим показания? — предложила Цзин Яо.

Фуканъань согласился.

— Я скажу так: ты — китаец, с детства живший с родителями за границей. После их смерти ты вернулся на родину, но, не зная местных реалий, стал жертвой коварных слуг, которые отобрали у тебя большую часть состояния... Теперь тебе остаётся только скитаться, имея при себе лишь подлинный цинский чиновничий халат — семейную реликвию, — Цзин Яо даже изобразила скорбное выражение лица, не хватало только запеть: «Ах, капустка моя, в поле жёлтая...»

Сяобайцай Фуканъань: «...»

Он с подозрением посмотрел на неё: — Они скорее поверят в эту историю про несчастного наследника, чем в то, что я — Фуканъань?

Цзин Яо: «...»

— Ладно, если не возражаешь, иди и скажи им, что ты Фуканъань! Только когда попадёшь в штат Бюро 749, не забывай своего брата. Если ты уйдёшь, я как раз сэкономлю кучу денег. Лучше я буду тратить их на своих мужчин в игре, зачем мне тебя содержать... — Цзин Яо ничуть его не боялась.

Кого он пытается запугать!

— ...Ты ещё и людей на стороне содержишь? — Фуканъань, не расслышавший слово «игре», посмотрел на неё ещё более сложным взглядом.

Как эта девушка, будучи такой юной и из небогатой семьи, может вести себя как избалованный отпрыск, тратя деньги на развлечения и ведя распутный образ жизни?

— ...Нет! Не думай ничего такого! — Цзин Яо чуть ли не воззвала к небесам от возмущения. — Тогда скажи, какое у тебя есть гениальное предложение?

Фуканъань на мгновение задумался: — ...Кажется, никакого.

Цзин Яо: «...»

Если бы взглядом можно было убивать, Фуканъань уже был бы разорван пятью лошадьми.

— Раз нет, то сиди и молчи, — холодно сказала Цзин Яо.

Фуканъань вытянул два пальца, соединил их и провёл влево, показывая, что замолчал.

— Но есть проблема: ты же не знаешь иностранных языков. Как притворяться? — это тоже могло легко их выдать.

Фуканъань взглянул на Цзин Яо.

— Не смотри на меня, у меня ужасный английский, я даже четвёртый уровень ещё не сдала.

— Дай мне те материалы, что ты нашла раньше, — сказал Фуканъань.

Цзин Яо растерянно протянула ему телефон: — Откуда ты знаешь, что у меня есть на тебя материалы?

— У людей, оставивших след в истории, обязательно есть биографии. Я ведь не неграмотный, — спокойно ответил Фуканъань. — Если я действительно, как ты говоришь, был генералом при жизни и получил титул вана посмертно, то исторические хроники не могли обойти меня стороной.

Цзин Яо потеряла дар речи.

— Придумал.

— Скажем, что предок по имени Ван Гуй во время усмирения Цзиньчуаня спас тогдашнего генерала Фуканъаня. Генерал был благодарен и в знак признательности оставил ему свой чиновничий халат.

Хотя это и из неофициальной истории, но теперь, когда есть вещественное доказательство, разве это не становится правдой?

Цзин Яо задумалась: — Семейная реликвия? Но выглядит она...

— Выглядит как? — Фуканъань не верил, что она скажет, будто вещь не похожа на подлинную.

— Выглядит не очень старой. Не как из династии Цин, а скорее как с прошлой недели.

Фуканъань не понял: — Династии Шан и Чжоу?

Цзин Яо только тут вспомнила, что у них не было понятия семидневной недели: — Я имею в виду, что одежда выглядит так, будто её сшили совсем недавно.

Он, однако, был весьма доволен: — А у тебя намётанный глаз. Я получил эту одежду и носил её меньше полумесяца.

Цзин Яо: «...»

Она что, хвалила эту одежду?

Едва не потеряв дар речи от досады, Цзин Яо спросила: — А ты говоришь на сычуаньском диалекте?

Фуканъань тут же произнёс несколько фраз.

Цзин Яо: «...»

Хотя это звучало не совсем так, как она представляла себе сычуаньскую речь, но, может, удастся кого-нибудь обмануть?

— Это не похоже на современный сычуаньский диалект. Мы точно не проколемся? — когда Цзин Яо была не уверена, её голос становился тише.

— Большой и Малый Цзиньчуань хоть и находятся в Сычуани, но там в основном живут тибетцы. В записках учёных мужей о Ван Гуе говорится немного, мы можем использовать его происхождение. Скажем, что он остался в Сычуани и постепенно породнился с местными жителями.

Цзин Яо опустила голову, слушая его и записывая.

— А к моему поколению все старшие в семье умерли. Кто-то позарился на нашу реликвию, хотел присвоить имущество семьи, не оставившей наследников. У меня не было выбора, кроме как бежать сюда с семейным сокровищем.

Цзин Яо перестала писать, пальцы её закрутили ручку, и та завертелась у неё в руке: — Я могу придумать причину отсутствия у тебя удостоверения личности, но без конкретного места жительства полиция при проверке по всей стране точно всё выяснит.

Фуканъань, чей взгляд следил за вращающейся ручкой, услышав слова Цзин Яо, немного растерялся.

— Полиция — можешь считать их кем-то вроде древних ямэньских служителей, только сейчас они гораздо могущественнее. Когда встретишь их, не веди себя слишком высокомерно, как богатый сынок, — Цзин Яо сразу поняла по его выражению лица и поспешила предупредить. — Сейчас технологии развиты, если начнут проверять по-настоящему, могут раскопать всё до восемнадцатого колена.

— Хорошо, — кивнул Фуканъань. — Может, сказать, что меня похитили похитители детей и привезли сюда?

Цзин Яо, передавая Фуканъаню исписанный лист, размышляла, как бы это обосновать: — ...Нет, ты подумай об условиях в Линьи и в Северном Сычуани. Откуда и куда тебя могли похитить?

Фуканъань машинально взял бумагу: — А разве знатные и богатые люди не могли отбирать перспективных детей из бедных и отдалённых горных районов?

Цзин Яо замерла. Этот сюжет мчался прямиком к «Безмолвной истине», да ещё и с мужским персонажем. Помолчав, она выдавила: — ...А ты, оказывается, хорошо в этом разбираешься.

— А что тут такого? — удивился Фуканъань. — Разве в прошлом некоторых служанок и наложниц низшего ранга в больших семьях не так получали?