Пролог

В ясную лунную ночь, когда дул легкий ветерок, Гу Цуйвэй в простом платье, с волосами, собранными в два пучка, неспешно гребла на своей лодчонке, направляясь к середине реки, чтобы проверить свои рыболовные ловушки.

Это была ловушка в форме колокола — бамбуковая корзина-ловушка, хитроумно сплетенная ею самой. К верхушке корзины была привязана леска с наживкой. Стоило лишь забросить ловушку в реку и немного проплыть, привязав ее к корме лодки, как жадная рыба сама устремлялась в нее.

Отражаясь в лунном свете, ее тонкие руки с силой потянули леску. Сегодняшний улов был богатым. Прищурившись, она пересчитала — всего десять рыбин. Этого хватит ей и старшей сестре на несколько дней.

Здесь, в Цзяннани, краю рек и озер, была самая обычная деревня под названием Мацю. Гу Цуйвэй и ее старшая сестра Гу Яньжу жили в небольшом домике недалеко от реки. Родители их давно умерли, и сестры зарабатывали на жизнь скромным акушерским ремеслом. Иногда, когда денег совсем не хватало, Гу Цуйвэй, которой только исполнилось четырнадцать, сама брала бамбуковую корзину и отправлялась на реку, чтобы наловить рыбы и добавить немного сытной еды к их столу.

Как раз когда она закрепила корзину и собралась возвращаться домой, из глубины зарослей тростника вдруг донеслась далекая мелодия флейты.

Она резко подняла голову и увидела темный силуэт, стоявший высоко на краю утеса.

С того места, где она была, ей не удалось разглядеть лица флейтиста или разобрать мелодию, которую он играл. Но она почувствовала тоску и печаль, что он вкладывал в свою музыку.

Слезы покатились по ее щекам. Хоть она и была еще так юна, нежна, словно нераспустившийся бутон, но годы скромной жизни уже научили ее чувствовать. Она невольно направила весла, чтобы подплыть поближе и послушать, но как только лодка рассекла гладь воды, флейтист заметил ее.

Цуйвэй застыла, глядя, как флейтист бросил на нее взгляд, а затем, словно леопард, бесшумно спрыгнул и исчез.

Словно сон — явился и пропал без следа. Глядя на опустевшую скалу, Гу Цуйвэй вздохнула.

«В следующий раз, если встречу его снова, нужно помнить, чтобы не приближаться так опрометчиво», — подумала она.

«Интересно, придет ли он завтра вечером играть на флейте?»

На следующий день она снова выплыла на реку и стала ждать. Словно по уговору, он вновь стоял на том же самом месте и играл на флейте. Каждую ночь, когда на небе появлялась луна, она вот так, подняв лицо, слушала доносившуюся с утеса печальную и проникновенную мелодию.

Хотя она по-прежнему не знала, кто он, и не могла разглядеть его лица.

Медленно прошли два года…