Глава 5. Пари

— Что? — спросил Простак, почесывая голову. — Что «олд а ю»?

Цзин Чжэ указал на мешок с рисом за его спиной и холодно произнес:

— Не говори мне, что ты среди ночи вышел покупать рис!

— Хе-хе, — глупо улыбнулся Простак. — Я рассказал Предводительнице, как Младший предводитель тренируется. Она меня отругала и велела мне поучиться у вас. Сказала, что тренировки нельзя пропускать!

— И как это связано с тем, что ты посреди ночи спустился с горы?

— Предводительница сказала, что Младший предводитель даже днем не боится жары и спускается с горы тренироваться, значит, ночью он тоже будет тренироваться! Днем у меня нет времени, вот я и решил ночью спуститься с мешком риса и потренироваться! Не думал, что Предводительница окажется права, Младший предводитель действительно тренируется!

Цзин Чжэ промолчал. Кто поверит, что он среди ночи вышел тренироваться? Только полный дурак! Глядя на простодушное лицо Простака, он не мог понять, притворяется тот или нет. Но его «старшая сестра», несомненно, не дура. Трижды он пытался сбежать, и каждый раз натыкался на Простака, которого она посылала вниз. Списать это на совпадение он не мог.

Понимая, что разговор с Простаком бесполезен, Цзин Чжэ развернулся и направился обратно в горы.

— Младший предводитель… — окликнул его Простак, но Цзин Чжэ раздраженно перебил его:

— И знай, мои вещи в этот раз тоже тяжелые, не легче твоего риса, так что не нужно предлагать мне его нести!

Глядя на решительную, но слегка пошатывающуюся спину Цзин Чжэ, Простак покачал головой. Младший предводитель, будучи книжником, три дня подряд поднимался и спускался с горы — должно быть, очень устал. Он хотел было предложить ему помочь с вещами, но Младший предводитель и сам справлялся! Вот это сила!

Подумав так, Простак поспешил за ним.

На третий день пребывания на горе Маншань настроение у Цзин Чжэ было хуже некуда. Когда Простак принес еду, он сидел с мрачным лицом, не желая говорить ни слова. Другие просто ждали его у подножия, а он, пытаясь сбежать, не только снашивал обувь, но еще и таскал чужой рис. Бежать в четвертый раз — это уже совсем глупо.

Вскоре после обеда в его комнате появилась Лу Ли, которую он не видел несколько дней. Войдя, она посмотрела на хмурое лицо Цзин Чжэ и прыснула со смеху.

— Что, сегодня не идешь тренироваться?

Раз уж она так сказала, очевидно, что все три его попытки побега были ей известны. В таком случае, Цзин Чжэ решил не скрывать своих намерений. Он развел руками и сказал:

— Ладно, хватит притворяться. Признаюсь, я пытался сбежать!

Видя, как улыбка Лу Ли постепенно сходит с ее лица, Цзин Чжэ почувствовал злорадное удовлетворение.

— Ты смогла меня остановить три раза, но сможешь ли ты удерживать меня вечно? При первой же возможности я снова попытаюсь сбежать!

— Неужели Цзинчжоу настолько хорош? — тихо спросила Лу Ли после минутного молчания.

— Дело не в том, хорош он или плох, а в том, подходит ли он мне! — Цзин Чжэ встал и, глядя в ее красивые глаза, продолжил: — Так же, как вы, воины, стремитесь к справедливости, я столько лет учился. Если я не сдам экзамены и не получу должность, какой смысл во всем этом?

Лу Ли нахмурилась, задумавшись.

Цзин Чжэ, воспользовавшись моментом, продолжил:

— И еще, вы стали разбойниками, грабите жадных чиновников, чтобы помочь людям. Но вы когда-нибудь задумывались, скольким людям вы можете так помочь?

— Если я сдам экзамены и стану чиновником, я смогу помогать жителям целого города или округа. Разве это не лучше, чем то, что делаете вы?

— Но верхушка власти прогнила, — возразила Лу Ли, скривив губы. — Боюсь, что, получив должность, ты станешь таким же, как эти продажные чиновники! Лучше оставайся в горах, по крайней мере, здесь ты не испортишься!

Действующий император Аньго был одержим поэзией до такой степени, что некоторые люди могли получить должность при дворе, просто сочиняя стихи. Это привело к хаосу в управлении государством. Дошло до того, что все государственные дела решали министры, а императору лишь сообщали о результатах. Если уж дела в столице обстояли так, то что говорить о провинциях? По всей стране развелось бесчисленное множество продажных чиновников. Честных, как отец Цзин Чжэ, было очень мало, а те, что были, подвергались гонениям со стороны коллег. Именно поэтому его отца и понизили в должности.

«Чиновник хуже разбойника» — так считали разбойники с Маншань во главе с Лу Ли, презирая императорский двор.

— Но как узнать, если не попробовать?

— Попробовать? — усмехнулась Лу Ли. — Ты думаешь, быть чиновником — это детские игры? На горе Маншань всего двести с лишним человек. Мне приходится изо всех сил стараться, чтобы прокормить их. Управлять целым городом или округом гораздо сложнее, чем ты думаешь!

Услышав ее слова, Цзин Чжэ вдруг придумал:

— Старшая сестра, ты не пускаешь меня в Цзинчжоу, потому что боишься, что я не справлюсь? Давай заключим пари!

— Пари? — Лу Ли с любопытством посмотрела на него. — Какое пари?

— Спорим, что я смогу обеспечить всех этих двухсот с лишним человек на горе Маншань хорошей жизнью! Если я проиграю, то больше никогда не заговорю о Цзинчжоу!

— Хорошо! — Лу Ли заинтересовалась и тут же спросила: — А что считать хорошей жизнью?

Видя, что она согласилась, Цзин Чжэ мысленно ликовал. Ему, человеку из другого мира, не составит труда придумать что-нибудь, чтобы обеспечить хорошую жизнь двумстам разбойникам!

Он не стал сразу отвечать на вопрос Лу Ли, а спросил:

— Сколько денег уходит на содержание лагеря в месяц?

— Примерно… около пяти лянов серебра, — ответила Лу Ли, немного подумав.

— Всего пять лянов?!

Эта цифра показалась Цзин Чжэ невероятно маленькой. Он немного изучил местную покупательную способность. Один лян серебра можно было обменять на тысячу цзиней риса (примерно 500 кг). На горе жило больше двухсот человек, и даже если они будут питаться одним рисом, на это уйдет три-четыре ляна серебра. А масло, соль, соус, мясо и овощи разве ничего не стоят?

Словно поняв, что его смущает, Лу Ли объяснила:

— Ты, наверное, видел наши поля и огороды за горой. Когда урожай хороший, нам хватает того, что мы сами выращиваем. Деньги тратим только на то, чего не хватает, поэтому расходов немного.

— А мясо?

— У нас есть куры, утки, коровы и овцы!

Цзин Чжэ действительно видел домашний скот за горой, но сколько его там было? Хватит ли на двести с лишним человек? Он высказал свои сомнения.

— Если не праздник, кто станет есть мясо каждый день? — с невозмутимым видом ответила Лу Ли. — Нам хватает тех кур, уток, коров и овец, что мы выращиваем, чтобы отметить праздники!

Это полностью перевернуло представление Цзин Чжэ о разбойниках. Особенно ее слова «кто станет есть мясо каждый день», сказанные так буднично. «Какая же она королева разбойников? Обычная деревенщина!»

«Впрочем, пусть будет деревенщиной. Деревенщина значит неискушенная, ее легко удовлетворить», — подумал Цзин Чжэ, хитро прищурившись.

————

(Спасибо всем, кто голосует, добавляет в избранное и комментирует! Новичок в ногах валяется!)