Заговор

Заговор

Император Цзяньюаньди сидел во Дворце Усердного Правления, нахмурившись. Его лицо было омрачено.

Знал бы он, насколько тот упрям, не стал бы слушать болтовню старика Дингогуна. Теперь он сам попал в затруднительное положение.

С одной стороны, императорский авторитет, с другой — сын, перед которым он чувствовал вину. Он действительно не знал, что делать.

— По мнению вашего слуги, канцлер Чжун просто не может смириться с мыслью о браке с совершенно незнакомой женщиной. Ваше Величество, почему бы не создать им возможность познакомиться поближе? Возможно, между ними возникнет симпатия, и дело само собой уладится, — главный евнух помассировал ему виски.

Император Цзяньюаньди задумался. От безысходности можно попробовать и это.

Однако для этого нужно найти подходящего человека, который бы стал посредником.

— Но кому поручить это дело? — пробормотал император Цзяньюаньди, словно спрашивая себя.

— Ваше Величество, а наследная принцесса из Восточного дворца разве не подходит? — главный евнух слегка улыбнулся.

Император Цзяньюаньди согласился:

— Позови ее. Я дам ей несколько наставлений.

Главный евнух отправился выполнять приказ.

Вскоре Цзян Ваньинь прибыла во Дворец Усердного Правления.

— Ты пришла. Садись, — голос императора Цзяньюаньди был мягким, совсем не таким холодным и властным, как обычно.

Молодой евнух, услышав приказ, тут же поставил стул позади нее.

Она была удивлена. Император Цзяньюаньди впервые заговорил с ней так приветливо. Ее интуиция подсказывала, что это не к добру.

И действительно, император Цзяньюаньди не стал ходить вокруг да около.

Он сразу же рассказал о даровании брака Чжун Чухуаю и Чжао Ини.

Цзян Ваньинь уже слышала об этом. С одной стороны, она была удивлена дерзостью Чжун Чухуая, с другой — чувствовала себя неловко, зная, что сама приложила к этому руку.

— Что отец-император желает поручить вашей дочери? — лучше самой выступить с инициативой, чем ждать, пока ей что-то поручат.

— Это несложно. Я просто хочу, чтобы ты взяла их обоих на прогулку на несколько дней, дала им возможность встретиться и познакомиться. Я разрешаю тебе свободно выходить из дворца, стражу и слуг можешь выбрать сама. Детали ты можешь решить самостоятельно. Ты умна и, конечно, понимаешь, что я имею в виду, — император Цзяньюаньди перестал улыбаться, его взгляд стал темным, как омут.

Вот и попалась в собственную ловушку. Она изо всех сил старалась избегать контакта с Чжун Чухуаем, а теперь все вернулось на круги своя.

Она горько улыбнулась и поклонилась:

— Ваша дочь понимает.

После ее ухода, чтобы гарантировать успех дела, император Цзяньюаньди решил предварительно поговорить с Чжун Чухуаем.

— Приведите ко мне этого негодяя, — сказал он главному евнуху.

Все знали, о ком идет речь. Главный евнух, поняв намек, отправился выполнять приказ.

Чжун Чухуай тянул время и явился во дворец с большим опозданием.

— Виновный подданный Чжун Чухуай приветствует Ваше Величество! Да здравствует император десять тысяч лет, десять тысяч лет, десять тысяч раз по десять тысяч лет!

Император Цзяньюаньди не знал, плакать ему или смеяться. С полным бессилия лицом он спросил:

— Осознал ли ты свою ошибку за эти дни?

— Виновный подданный каждый день анализирует свои поступки, но не видит своей ошибки, — Чжун Чухуай не изменился в лице, не желая уступать.

Ладно, ладно. Император Цзяньюаньди, подавляя боль в сердце, несколько раз про себя прочитал мантру очищения сердца. Это его собственный сын, и ему придется терпеть его выходки.

— Найдите время встретиться в ближайшие дни. В детстве вы были знакомы, но повзрослев, отдалились друг от друга.

Чжун Чухуай почувствовал отвращение, услышав, что император снова хочет свести его с кем-то. Он небрежно ответил:

— Виновный подданный все еще находится под домашним арестом и не смеет самовольно покидать свою резиденцию.

Император Цзяньюаньди не выдержал и вскочил с места, указывая на него пальцем:

— Ты что, хочешь довести меня до смерти?!

Старый евнух поспешил успокоить его. Через некоторое время император Цзяньюаньди наконец пришел в себя и устало вздохнул:

— Пусть наследная принцесса поможет вам. Надеюсь, ты больше не разочаруешь меня.

Глаза Чжун Чухуая заблестели. Та женщина тоже будет там.

— Ваш смиренный слуга понял, — он мысленно усмехнулся. Он, конечно, не разочарует его.

Император Цзяньюаньди, услышав, что он больше не называет себя виновным, решил, что тот передумал, и немного успокоился. Однако он не хотел больше видеть его и велел ему уйти.

Выйдя из дворца, Чжун Чухуай не сразу вернулся в свою резиденцию, а направился в резиденцию шестого принца.

В это время шестой принц все еще был в плену любовных переживаний, погруженный в свои мысли, и не хотел принимать гостей. Независимо от того, кто пришел, он велел слугам отказать.

— Прошу прощения, господин канцлер. Мой господин сегодня нездоров и не может принять гостей. Прошу вас извинить его, — управляющий заискивающе улыбался.

Чжун Чухуай не рассердился. В другое время он бы проучил этого невежу.

Но сейчас они оба были в похожей ситуации, так что он не стал с ним спорить.

Он передал управляющему записку и многозначительно улыбнулся:

— Если шестой принц, прочитав ее, заинтересуется, пусть придет в мою резиденцию.

Управляющий принял записку и почтительно проводил взглядом медленно удаляющуюся карету.

Он передал записку Сяо Цзинью:

— Ваше Высочество, это вам передал канцлер Чжун.

— Что за ерунда? — Сяо Цзинью был недоволен. Развернув записку, он увидел надпись: «У меня есть план, как вернуть возлюбленную Вашего Высочества из тьмы к свету».

Сяо Цзинью тут же вскочил с места, схватил управляющего за воротник и спросил:

— Где он?

Управляющий испугался и пробормотал:

— Ушел… ушел. Разве Ваше Высочество не велели ни с кем не встречаться?

Сяо Цзинью в гневе топнул ногой, отпустил его воротник, потребовал коня и помчался в резиденцию канцлера.

Чжун Чухуай только вернулся, как слуга доложил, что шестой принц просит аудиенции.

Он слегка улыбнулся, спокойно отпил глоток чая и только потом велел впустить его.

Как только шестой принц вошел, он тут же спросил, какой у него план.

Он не испытывал к Чжун Чухуаю ни симпатии, ни антипатии. Борьба при дворе, в конечном счете, была противостоянием между Чжун Чухуаем и наследным принцем, и его, шестого принца, это не особо касалось.

У него не было влиятельных родственников со стороны матери, он не пользовался особой любовью отца и не стремился к власти. В конце концов, ему, вероятно, дадут какой-нибудь удел, и он станет беззаботным князем, прожив свою жизнь в свое удовольствие.

К сожалению, он предпочел любовь трону. Еще в детстве, когда он учился вместе с Чжао Ини в императорском кабинете, в его сердце зародилось семя любви.

С годами она расцвела, превратившись в прекрасную девушку, и его чувства к ней тоже росли.

Узнав, что император даровал ей брак, он чуть не потерял сознание. Почему это был не он?

Позже, услышав, что Чжун Чухуай вернул императорский указ, он снова обрел надежду.

Но эта надежда была слишком призрачной, и он мог лишь запереться в своей комнате и молиться о чуде.

И вот появился Чжун Чухуай.

Он поднял руку, велев всем слугам удалиться. В зале воцарилась тишина.

— Ваше Высочество, не торопитесь, присядьте и расскажите все спокойно, — он жестом пригласил его сесть и с улыбкой продолжил пить чай.

Сяо Цзинью заставил себя сесть, но его взгляд был прикован к Чжун Чухуаю, словно он хотел найти в нем ответ.

— Знает ли Ваше Высочество, зачем император вызвал меня сегодня? — неторопливо спросил Чжун Чухуай, наблюдая за его выражением лица.

— Господин канцлер, не томите, вы сведете меня с ума!

— Ха-ха-ха, Ваше Высочество — человек импульсивный, — Чжун Чухуай сменил тему. — Император сегодня хотел свести меня с дочерью Дингогуна, велел нам вместе путешествовать и развивать чувства.

Сяо Цзинью замер, его лицо стало еще бледнее.

— Это и есть тот самый гениальный план, о котором говорил господин канцлер?

— Вовсе нет, — Чжун Чухуай перестал дразнить его. — Разве Ваше Высочество не считает, что это хорошая возможность?

Видя его недоумение, Чжун Чухуай продолжил:

— Ваше Высочество, должно быть, знает, что раз уж отменить брак через императора не удалось, нам остается лишь искать возможность со стороны Дингогуна, чтобы он сам попросил императора отменить брак. Или, например, немного изменить его, заменив жениха на Ваше Высочество.

— Слово не воробей, вылетит — не поймаешь. Как Дингогун может на это согласиться? К тому же, Ини восхищается вами, как она может захотеть заменить вас на меня? — Сяо Цзинью покачал головой, в его голосе звучало отчаяние.

Чжун Чухуай, вертя в руках чашку, неторопливо сказал:

— Восхищение юной девушки — это всего лишь увлечение внешностью. Чтобы прожить всю жизнь, нужен такой искренний и заботливый человек, как Ваше Высочество.

— Обычные методы, конечно, не сработают. А вот особый метод… осмелится ли Ваше Высочество попробовать?

Чжун Чухуай наклонился и прошептал ему на ухо несколько слов.

Сяо Цзинью явно колебался:

— Это… как это возможно? Это нечестно.

Чжун Чухуай приподнял бровь, протяжно произнеся:

— Очень жаль. Этот канцлер искренне хотел помочь Вашему Высочеству, не желая разбивать влюбленные сердца. Раз Ваше Высочество не согласны, этот канцлер просто возьмет себе красивую наложницу, а когда наиграется, бросит ее. Никаких проблем.

Сяо Цзинью понял, что его провоцируют, но он не мог вынести мысли о том, что его возлюбленная выйдет замуж не за того.

Даже если ему придется прибегнуть к нечестным методам, это лучше, чем ее будущие страдания.

Приняв решение, он согласился, пообещав не отступать.

Улыбка Чжун Чухуая стала шире. Оставалось лишь дождаться ее.

Цзян Ваньинь же чувствовала себя так, словно ее заставляют делать то, чего она совершенно не хотела.

Эта неразрывная злосчастная связь… вспоминая события прошлой жизни, она невольно содрогалась.

Сяо Цинъюнь, видя ее подавленное настроение, участливо спросил:

— Нинъэр, почему ты так расстроилась после визита к отцу-императору?

Цзян Ваньинь коротко рассказала ему об этом неприятном поручении. Выслушав ее, он тоже нахмурился.

Но от этого дела нельзя было отказаться. Поручение императора было одновременно и просьбой, и приказом.

Сяо Цинъюнь мог лишь посоветовать ей быть осторожной и не рисковать.

— Если возникнут трудности, сразу же сообщи мне, — его беспокоило, конечно же, присутствие Чжун Чухуая.

Цзян Ваньинь прижалась к нему, не говоря ни слова. Легкий аромат, исходивший от него, успокаивал ее.

На следующий день она рано утром отправилась в резиденцию Дингогуна.

В резиденции Дингогуна дела тоже шли не лучшим образом. Хотя брак и не был расторгнут, они уже стали посмешищем.

Люди судачили о Дингогуне, который отказался от готового жениха и выбрал себе «крепкий орешек».

Старый гун, рассердившись, перестал выходить из дома и целыми днями лежал в постели.

Чжао Ини, сама навлекшая на себя беду, плакала, не зная, что делать. Она не понимала, стоит ли продолжать настаивать на этом браке.

И тут к ней в гости пришла Цзян Ваньинь. Ухватившись за нее, как за спасительную соломинку, Чжао Ини начала изливать ей душу.

У Цзян Ваньинь от ее жалоб разболелась голова. Она достала платок, вытерла ей слезы и сказала:

— Сестрица, не плачь, а то испортишь свою красоту. Поехали лучше со мной развеяться. Обещаю, ты увидишь того, кого хочешь.