Глава 15: Путь вора (Часть 1)

Блуждая по темным переулкам, Шугус никак не мог собраться с мыслями. Еда… чувства… завтрашний день… — все эти обрывки беспорядочно крутились у него в голове.

Он вдруг почувствовал себя потерянным, словно забыл, куда ведет эта уходящая вперед дорога. В памяти всплыла фраза, которую он когда-то где-то слышал или читал:

— У каждой дороги есть конец.

Впереди, во тьме, послышались какие-то тихие звуки, вырвав Шугуса из трясины размышлений.

Он внезапно осознал, что находится очень близко к источнику звука, и сразу понял, что это похоже на чавканье.

Встречи в темноте всегда происходили так: у всех был примерно одинаковый радиус обзора в темноте, и если ты видел меня, то и я видел тебя.

Две темные фигуры, одна высокая, другая низкая, лежали на земле, а затем одновременно поднялись, тяжело дыша.

У их ног виднелось темное пятно. Вместе с порывом ветра и снега Шугус почувствовал запах крови.

«Они едят человека», — мгновенно решил Шугус.

Это было не просто предположение. Размер темного пятна на земле явно указывал на то, что это не собака и не крыса. И эти две фигуры вряд ли стали бы бродить по темным и опасным переулкам в такой мороз, чтобы убраться здесь.

Пока Шугус раздумывал, пройти дальше или вернуться и выбрать другой переулок, позади него раздались чьи-то шаги.

Быстро оглянувшись, Шугус понял, что, кажется, попал в окружение.

Он слишком замечтался и потерял бдительность.

Шугус прижался спиной к стене, наблюдая за обстановкой по обе стороны переулка и мысленно ругая себя.

Судя по шагам, вновь прибывший был взрослым мужчиной. Неизвестно, были ли у него сообщники, прячущиеся во тьме.

Сейчас две фигуры были впереди, одна — сзади. Они перекрыли проход с обеих сторон, оставаясь на расстоянии видимости. Опасность этой ловушки была очевидна.

Жить или умереть — у каждого свой путь.

Шугус не собирался осуждать каннибализм, но это не означало, что он хотел стать чьим-то обедом.

Скрестив руки, он схватился за кожаные ножны на поясе и резко выдернул клинок.

— Свист!

Звук вынимаемого из ножен кинжала был отчетливо слышен в тихом переулке, но, похоже, это не испугало нападавших.

Кажется, его маленький рост ввел их в заблуждение. Три фигуры не сделали ни малейшей попытки освободить проход, и Шугус почувствовал, как в его душе зародилась тревога.

Это явно были не те робкие обыватели, какими они, возможно, были раньше. Сейчас крайний голод сделал их жестокими, заставив забыть о человечности.

Шугус обычно не связывался с отчаянными головорезами и сильными противниками, и этих обезумевших от голода людей он тоже относил к опасным. От них не было никакой выгоды, только безумное желание умереть вместе с тобой.

Никаких разговоров или вопросов — болтливые долго не жили.

Шугус решил действовать первым. Он не стал обращать внимания на того, кто был сзади, выбрав в качестве цели две фигуры впереди.

На то не было особой причины. Возможно, просто потому, что одна из фигур казалась еще меньше его самого.

Как только он двинулся, две фигуры впереди тоже приняли оборонительную стойку, готовясь к атаке.

Шугус не стал бежать прямо на цель — снег на земле мог заставить его поскользнуться, и он не смог бы развить скорость.

Его воровская походка начиналась довольно забавно: он выглядел как шатающийся пьяница, но его шаги были невероятно быстрыми. Короткое расстояние в пять шагов Шугус преодолел, словно мелькая и петляя.

На нужном расстоянии, восстановив равновесие, Шугус взял кинжалы обратным хватом, прикрывая ими запястья, и, словно птица, расправившая крылья, резко рванул вперед, к низкой фигуре.

Высокая фигура из двух, что были впереди, тоже, оценив ситуацию, покинула свое место и мгновенно бросилась вперед, к низкой фигуре, заслоняя ее от Шугуса.

— Тук!

После слабого порыва ветра в темноте раздался звук удара деревянной палки о стену.

На губах Шугуса появилась презрительная усмешка.

Суть воровской походки заключалась в ловких уклонениях и внезапных рывках в сторону.

Когда высокая фигура приблизилась, Шугус спокойно оттолкнулся левой ногой от стены слева и, словно ловкая блоха, используя силу отскока, одним большим прыжком метнулся вправо, в образовавшуюся брешь.

Прорываясь, Шугус левым кинжалом полоснул фигуру по плечу.

Раз уж противник недооценил его, он был обязан оставить ему небольшой сувенир.

— Ух! — из-под капюшона послышался приглушенный хриплый стон.

Женщина?

Шугуса удивил не пол противника и не внезапно появившаяся деревянная палка, а та агрессивность, которую эта женщина проявила в этот короткий миг.

В этот момент низкая фигура вдруг двинулась.

Неизвестно, оцепенел ли он от страха или только сейчас пришел в себя, но он вступил в бой как раз в тот момент, когда Шугус, ранив высокую фигуру, еще не приземлился после прыжка.

Этот коротышка с невероятной скоростью, словно кошка, прыгнул на Шугуса.

Вытянув руки вперед до предела, он в этот короткий миг умудрился схватить Шугуса за локти, а затем впился зубами ему в руку.

Внезапно повисший на руке вес и инерция прыжка заставили Шугуса, еще не успевшего приземлиться, потерять равновесие. Он покатился по снегу вместе с низкой фигурой.

Толстая зимняя одежда защитила Шугуса от атаки низкой фигуры, не причинив ему серьезного вреда, но эта ужасающая сила укуса все же заставила его сердце замереть.

На лице Шугуса появилось свирепое выражение. Он мгновенно вывернул правое запястье и занес кинжал над коротышкой, который все еще вцепился зубами в его левую руку.